Ru En

Армия Мордашова: как воспитать преемника семейного бизнеса

Алексей Анищенко, партнер, управляющий директор Phoenix Advisors
Алексей Станкевич, партнер, управляющий директор Phoenix Advisors

После январских каникул медийное пространство всколыхнула новость: сын миллиардера Алексея Мордашова ушел в армию. Для российской бизнес-элиты это крайне нехарактерная история. Более того, ушедший служить Никита Мордашов и сам миллиардер — ему и его старшему брату Кириллу отец передал в 2019 году 65% акций золотодобывающей компании Nordgold и 25%-ную долю в туроператоре TUI. Состояние каждого из них оценивается в $2 млрд. 

Никиту Мордашова отчислили из вуза летом 2020 года за неуспеваемость, после этого он начал службу в армии, выяснил Forbes. На время службы его доли в активах перешли брату Кириллу. 

55-летний Алексей Мордашов с состоянием в $20,5 млрд (№ 4 в списке Forbes) имеет семерых детей от трех браков. Бизнесмен не раз публично признавался, что перед ним стоит серьезная задача: составить план передачи детям управление бизнесом. «В моих компаниях работают около 140 000 человек, и я за них отвечаю. Я должен думать о том, как обеспечить стабильность системы после того, как она перейдет по наследству», — объяснял Мордашов в беседе с Bloomberg. По словам бизнесмена, план предусматривает создание некого фонда, который позволит детям бизнесмена принять участие в управлении капи-талом и подготовиться к принятию на себя ответственности. 

Но если наследниками будут все дети, то преемниками не обязательно все. Пока в качестве преемников, судя по всему, Мордашов называет сыновей от второго брака — Кирилла (20 лет) и Никиту (19 лет). По крайней мере, сам  бизнесмен объясняет передачу сыновьям долей в своих бизнес-активах «преемственностью, вхождением Кирилла и Никиты в курс дел, получением ими знаний и опыта в сфере управления бизнесом».

Мы не знаем всех деталей и причин действий бизнесмена, и точно не возьмемся рассуждать: пойдет ли армия на пользу преемнику многомиллиардного состояния? Тут важно зафиксировать другое. Вопрос планирования преемственности в России необратимо приобретает все большую актуальность. Этот вопрос беспокоит 70-80% состоятельных людей, говорится в исследовании «Второе поколение владельцев капитала» Центра по управлению благосостоянием и филантропии бизнес-школы «Сколково». Именно преемственность станет одним из самых главных вызовов в ближайшие 10 лет. 

В нашей стране появилось первое поколение владельцев капитала, которое имеет опыт накопления, но не имеет опыта передачи. И вот оно же первым должно научиться передавать, учитывая все особенности российской реальности и ментальности. А кейс Мордашова лишь яркий тому пример. 

Владеть и (или) управлять 


Прежде всего, важно определиться с терминами  «наследство» и «преемственность». 

Говоря о наследстве, речь чаще всего идет о передаче прав собственности на материальные активы — недвижимость, ценные бумаги, денежные средства и т.д. Этот процесс во многом формальный, зависящий от юридических инструментов и нюансов.   Наследник часто находится в «пассивной» позиции — принимает капитал и хорошо, если «охраняет» его, сберегает для будущих поколений, но часто тратит. Поэтому по наследству проще передавать активы, не требующие активного сложного управления.   Желание же и готовность наследника вовлекать-ся в вопросы бизнеса, брать на себя ответственность и риски далеко не всегда определяется его правом собственности. Наследник тот, кто владеет. 

Преемственность же связана не столько с правом собственности, но скорее с отношениями, которые с этой собственностью сложились  – отношения с партнерами, менеджментом, контрагентами, традиции и этика ведения дел, деловой круг общения и пр. Именно поэтому многие аспекты преемственности сложно или невозможно оформить юридически. Передача если и происходит, то неформально — через воспитание, вовлечение, через совместное действие и опыт. Преемник занимает в этом случае активную позицию: он осознанно берет на себя ответственность за дальнейшую судьбу бизнеса, сохранение и развитие отношений с ним связанных, принятие или формирование новой миссии, стратегии. Преемник тот, кто разделяет или формирует видение, т.е. не только владеет, но и развивает. 

Выходит, что наследник далеко не всегда становится преемником, равно как и преемником не обязательно должен стать один из наследников. Это важно помнить.

В странах, где передача капитала исчисляется веками, есть устоявшиеся паттерны. Или кто-то из наследников становится преемником. Воспитание преемника — нормальный сложившийся процесс. Или капитал передается наследникам, а непосредственное управление бизнесом берут на себя наемные профессиональные управляющие. 

Про воспитание преемников в России мы поговорим дальше. А здесь зафиксируем несколько важных особенностей, которые этот процесс могут осложнять:

1) Большинство владельцев капитала — это «вынужденные» предприниматели 1990-х, у которых не было особо выбора, как строить бизнес. Они всю жизнь брали на себя риски и ответственность, ассоциировали себя с ними, часто дистанцируя от дел семью и детей. Они до сих пор активно участвуют в операционном управлении, с одной стороны, полагая «кто, если не я», а с другой, подавляя своим авторитетом всех вокруг. 

1) В российской практике понятия «владение» и «управление» плотно переплетены. Человек, создавший компанию с нуля, с большим трудом отделяет себя от нее. Часто неозвученная логика такая: я и есть бизнес. Во многих российских компаниях это самый сложный вопрос планирования преемственности — разделение бизнеса и его создателя, и, как следствие, разделение владения и управления. 

3) В стране нет опыта, традиции преемственности. Поэтому нередко использует-ся «советский» вариант. Детям нужно дать качественное образование, наделить базовым набором безопасности – недвижимостью, машиной, минимальным де-нежным обеспечением. А каких-либо конкретных действий или практик по вовлечению детей в управление бизнесом нет. 

Из нашего опыта общения с владельцами капитала первого и второго поколений складывается парадоксальное наблюдение. Только 10% владельцев крупного бизнеса планируют передавать свой бизнес детям, но при этом  80% детей ожидают этот бизнес получить. 

А дальше из упомянутого выше исследования Центра «Сколково» становится более-менее понятно, почему так. В 70% случаев родители в состоятельных семьях либо никогда не обсуждают со своими детьми вопросы благосостояния, либо делают это «редко». Менее трети детей детально знают из чего состоит капитал семьи. Если детей и вовлекают в бизнес, то чаще всего это происходит достаточно поздно — в 25-30 лет. Уровень вовлеченных моложе 25 лет вдвое меньше. При этом их главное занятие — учеба в престижных и, как правило, зарубежных вузах (то самый «советский» вариант). 

Преемственность как профессиональный спорт 


Но, как уже было сказано, крупных владельцев капитала волнует вопрос преемственности. А, значит, предпринимаются попытки вырастить преемника. В России еще нет массива данных, как именно этот процесс происходит. Впрочем, есть наметившиеся тренды.

Из практики Phoenix Advisors  видно, что есть два положительных распространенных сценария передачи бизнеса. Первый: преемника начинают растить с детства. Ребенок развивается внутри бизнеса, ходит с родителями на советы директоров, знаком с менеджментом. Это тяжелое сложное решение для родителей — примерно как отдать ребенка в профессиональный спорт. По такому сценарию пошел основатель компании «Белая Дача» Виктор Семенов. Он стал посвящать сына Антона в дела с девяти лет. Брал на охоту, где в том числе происходило общение с партнерами; позволял присутствовать на деловых встречах. Затем Антон пришел работать в компанию, начав с низших должностей — с помощника бригадира грузчиков. Он нигде, кроме «Белой Дачи», не работал. Сейчас 35-летний сын — руководитель семейного бизнеса и зрелый преемник. «Он не только продолжил мои традиции — он их развил», — говорит Семенов-старший в интервью «Правмиру».  

Второй сценарий обратный: ребенок, получая свободу выбора и самоопределения, делает карьеру в другой сфере, становится успешным там, и возвращается в семейный бизнес не как «воспитанник», а больше как партнер. Такая ситуация сложилась в семье основательницы компании «Кашемир и шелк» Виктории Саавы. Ее сын — Дмитрий Саава — начал карьеру в финансовом секторе. А затем в 2013 году пришел в семейную компанию. Виктории был нужен человек со свежим взглядом и заслуживающий доверия. В итоге лучшим кандидатом оказался сын — финансист со знанием трех иностранных языков. В интервью Forbes Виктория Саава признавалась: «Дело не в крови, а в мозгах. Если бы я могла найти такого человека на стороне, взяла бы постороннего».

На стыке этих двух сценариев нередко бывает и смешанный вариант. К нему можно отнести историю основателя IT-компании «Ланит» Георгия Генса. Сын Филипп с детства приходил к нему на работу, так что многих людей и многие процессы он узнал рано. Но после учебы в Англии Филипп пошел работать в другие компании (в частности, был директором по экспорту на Волгоградском тракторном заводе). Несколько лет Филипп занимался сторонними проектами. В 2008 году он начал работать с отцом. А в 2018 году — из-за гибели Георгия Генса — взял все управление «Ланитом» на себя (данные Forbes). 

Но какой бы сценарий ни использовался, надо помнить, что это вопрос комплексный. Мы много ресурсов тратим на создание стратегии внутри бизнеса, и совсем не делаем этого внутри семьи. При этом инструменты могут быть часто схожими:

— Долгосрочное планирование в развитии семейных отношений не менее важны, чем построение планов в бизнесе. Причем, стратегия должна учитывать многие взаимосвязанные аспекты — меняющиеся цели интересы каждого из члена семьи, необходимый уровень поддержки, бюджет, карта рисков и инструменты их минимизации и т.п.

— Кадровое планирование — дать каждому из участников прозрачное понимание, его роли и значения в достижении целей семьи, объяснить какое участие и поддержку он может ожидать или требовать от других, обсудить как может меняться роль в зависимости от возраста, образования, опыта. Такое обсуждение позволяет снизить вероятность конфликтов, взаимных претензий, неоправданных ожиданий.

— Формализация договоренностей — в бизнесе оформляют уставы, договоры акционеров, регламенты, политики и процедуры, а в семейном планировании используются семейные конституции, кодексы, инструкции, своды правил. Они могут носить этический характер, отражая принципы взаимоотношений в семье, ее ценности, принципы. А могут иметь прикладной и юридический смысл, описывая процедуры принятия решений (в том числе в спорных и конфликтных ситуациях), закрепляя правила участия во владении и управлении семейными активами.